Свет говорит о том, что миров великое множество. Не у каждой звезды есть планета, что идеально расположена так, чтобы тепло и космические силы не спалили и не раздавили в пыль, чтобы помогли родиться жизни. Не каждая из планет в себе прячем спящую душу, свернувшуюся калачиком у самого магматического ядра и тихо дремлющую. И все таки... их множество. Считать бесполезно, вычислить нереально. Проводя мосты меж миллиардов звезд, они вновь и вновь идут от жизни к жизни.
Точно так же, как шел и Пылающий легион. Когда Андуин только учился у Велена, когда проводил дни и ночи на Экзодаре и его окрестностях, учитель показал ему одно из видений, то, что когда-то было, то, что могло случиться. Небо у той планеты было тепло-кораллового цвета и яркий желтовато-белый шар завис прямо над ними, Андуин выдел в красноватых очертания небосвода несколько кружащих вокруг лун, что еле различались в это время. Он рассматривал пестрые растения, без острых углов, такие аккуратные, словно обточенные водой, они медленно колыхались на ветру, яркие цветные бутоны тянулись ввысь и трава под ногами шелестела под шагами.
А потом зеленая скверна прорезала все. Он видел когтистые руки, что чертили демонические руны прямо на земле, выписывали круги и завитки, от которых сердце сжималось, яркими всполохами  и шепотом где-то на периферии сознания. Андуин видел, как легко можно уничтожить мир. Как под этими рунами начинает трескаться земля, как толчками выходит магма земной тверди, сжигая все, что до этого обитало на поверхности. Андуин слышал, как раскалывается земля, как в оглушительном шуме крошащихся тектонических плит можно было различить всхлипы и предсмертные стоны живых, тех, кто был тут родным. И потом... только тишина. Коралловое небо потухло, окрасилось в космическую пустоту, а куски земли, что ранее были чем-то цельным, разлетелись, разорванным хищником зверем. Без звуков, без агонии. Просто в один момент все перестало существовать.
Андуин закрывает глаза, пытается головой трясти, словно собака, которой в уши вода набилась. Он никогда больше не сможет забыть, он и не хотел забывать, то самое напоминание о том, что случится, если вдруг в какой-то момент они эту битву проиграют. Он в этой битве с самого детства, наблюдает со стороны, участвует как и положено, со всем рвением светлой души, жаждущей справедливости и пытающейся защитить тех, кто сам этого сделать не может. Он себя чувствует уставшим, наизнанку вывернутым, настолько, что дышать становится тяжело, воздухом спертым, удушливо-сладким, как при разложении. Хуже всего то, что он знает, как пахнет полуразложившийся труп. И не только это.
— И все же нужно больше людей. — Матиас Шоу глубоко вздыхает, переводит взгляд с одного агента на другого, Салли самозабвенно копается в носу, Рел делает вид, что его тут нет, а может и правда мыслями уже где-то далеко. У мастера над шпионами глаз дергается и он издает протяжный, тяжкий вздох. — Лорды друг друга с потрохами сожрут в ваше отсутствие, мой король.
— Великолепно, как раз сократим поголовье. — Андуин проводит ладонью по лицу, пытается стереть накатившую усталость, вот только так просто от нее не избавиться, как и он залегших черных кругов под глазами, как и от морщин, что складываются на лбу и у кончиков тонкого рта, когда в очередной раз он пытается не засмеяться истерически от происходящих событий. Он каждую ночь перебирает бумажки и каждый день выслушивает очередные бесконечные жалобы. Ему вроде бы и хочется спать, но со сном возвращаются кошмары и даже Свет не в силах их прогнать. Он вроде и хочет есть, но каждый кусок обращается в тлен, рвотными позывами откликаясь.
Андуин чувствует себя слабым. Чувствует себя беспомощным. Но что куда как более важней, он чувствует себя ненужным.
Седогрив недовольно ворчит по другую сторону стола, но сказать против ничего не может, хотя явно хочет. В его глазах это ребячество, ну что ж, пусть будет так. Туралион смиренно принимает его приказ, опустив голову, светоносный генерал молчалив и исполнителен, этого порой бывает достаточно. Шоу хмур, подперев кулаком подбородок он по инерции покусывает край рыжих усов. Лорд-адмирал пытается улыбнуться ему через стол, приободрить, как много раз до этого, сложив тонкие бледные руки перед собой на столешнице. Лишь только учитель кажется спокойным и достаточно... умиротворенным, возвышаясь над всеми несокрушимой крепостью.
Андуин сам себя успокаивает, что это ненадолго. Что может вообще произойти?

В Штормграде ярко светило солнце. Откинув капюшон, Андуин подставил лицо под яркие солнечные лучи, ощущая, как тепло по нервным окончаниям подбирается к самому нутру. Давно в городе не было таких хороших дней, а может он сам их не замечал в веренице бесконечной работы, постоянного давления, что тянет откуда-то изнутри и тревоги, что черной патокой разливается по легким, не давая нормально дышать. Он сам себя ловил все чаще, что просто смотрит в стену, без единой мысли в голове, с пустотой и желанием, чтобы все это... закончилось.
У него опять попытались отнять его Свет. Его вновь попытались сломать.
— Давно я не выходил в город. Интересно, в центре у аукциона все так же устраивают драки? — это казалось дико и одновременно так смешно, когда вываливающиеся из таверны бежали искать себе приключений и находили их либо в фонтане, хлебнув из нее мутной водицы, либо об кулак кого-то точно такого же, ищущего себе проблем на этот вечер. В шумных торговых рядах было очень просто затеряться, там человек в старом плаще с пандаренскими иероглифами терялся очень быстро, несколько жителей туманных островов, замечая знакомые глифы, пытались зазвать к ним, расставляли руки, призывно улыбались. Андуин питался чужой жизнью, потому что иначе бы точно полностью иссох. Ему нравилось наблюдать со стороны, так он, всего на мгновение, напоминал сам себе, что живет именно так, чтобы другие жили так, как видел он в редкие моменты таких побегов.
Под старыми сапогами, сбитыми у носков, вздымается пыль. Он ощущает спиной взгляды агентов, что попрятались на самых видных местах, провожая его, словно любимая матушка в долгий путь, пусть последней у него никогда и не было, а ближайшая ее замена в виде леди Престор попыталась его сожрать в своей пещере.
— Ты никогда особо не рассказывала о том, что произошло по ту сторону портала. — Андуин невольно опускает взгляд, неловкость все еще периодически сковывает его, заставляя изнутри кусать щеку, неловкость и горячее желание, что казалось вещью неправильной по отношению к тому, кто так хорошо к нему относится. — И как сильно оно... было похоже на то, что помнила ты сама.
Прошлое и будущее переплетаются, в одной из ее вех мир стоит цельным, в другой же он, разорванный на множество частей, дрейфует в космическим пространстве, а оставшиеся там крохи пытаются совладать со своей же точно такой же разорванной жизнью.

[nick]Anduin Wrynn[/nick][icon]https://i.imgur.com/fbWIoaS.png[/icon]